Блокадная ласточка

Блокада Ленинграда – одно из самых страшных и трагических событий в истории нашей страны, она началась 8 сентября 1941-го года, а закончилась 27 января 1944-го года.

Согласно немецкому «плану Барбаросса» город предполагалось полностью разрушить и уничтожить вместе с его жителями. Потерпев неудачу в попытке захватить Ленинград штурмом, фашистская армия решила удушить население города голодом.

8 сентября 1941 года кольцо блокады вокруг Ленинграда сомкнулось. Начались суровые 872 дня блокады.Блокада – это голод, это холод. Блокада – это смерть. Но Блокада – это еще и вера в Победу и желание жить! Блокада — это сила духа и стойкость защитников города!

Весной 1942 года немецкое командование заявило: «Отныне даже птица не сможет пролететь через кольцо блокады».

Но ленинградцы продолжали верить в Победу. Именно тогда появилась Блокадная ласточка — маленький жестяной значок, а на нем – ласточка с письмом в клюве. Весной 1942 года его начали носить на одежде многие жители Ленинграда. Этот символ стал ответом на заявление немецкой пропаганды. Блокадная ласточка стала для жителей осаждённого Ленинграда символом надежды.

Известная поэтесса Ольга Берггольц посвятила Блокадной ласточке стихотворение:

Весной сорок второго года

множество ленинградцев

носило на груди жетон —

ласточку с письмом в клюве.

Сквозь года, и радость, и невзгоды

вечно будет мне сиять одна —

та весна сорок второго года,

в осажденном городе весна.

Маленькую ласточку из жести

я носила на груди сама.

Это было знаком доброй вести,

это означало: «Жду письма».

Этот знак придумала блокада.

Знали мы, что только самолет,

только птица к нам, до Ленинграда,

с милой-милой родины дойдет.

…Сколько писем с той поры мне было.

Отчего же кажется самой,

что доныне я не получила

самое желанное письмо?!

Чтобы к жизни, вставшей за словами,

к правде, влитой в каждую строку,

совестью припасть бы, как устами

в раскаленный полдень — к роднику.

Кто не написал его? Не выслал?

Счастье ли? Победа ли? Беда?

Или друг, который не отыскан

и не узнан мною навсегда?

Или где-нибудь доныне бродит

то письмо, желанное, как свет?

Ищет адрес мой и не находит

и, томясь, тоскует: где ж ответ?

Или близок день, и непременно

в час большой душевной тишины

я приму неслыханной, нетленной

весть, идущую еще с войны…

О, найди меня, гори со мною,

ты, давно обещанная мне

всем, что было, — даже той смешною

ласточкой, в осаде, на войне…